В доме Островских витала тихая радость вперемешку с тревогой — Анна вновь ждала ребёнка, и хотя это был не первый её опыт, он воспринимался с особенной чуткостью. Родные старались оградить её от всего мирского: бытовых хлопот, душевных тревог, но упрямая натура Анны, как и прежде, не позволяла ей превратиться в безмолвную фигуру ожидания.